Как Хатынь стала символом трагедии белорусского народа и что превратило ее в современный мемориальный комплекс, интересный молодому поколению? В годовщину трагедии корреспонденты агентства «Минск-Новости» отправились за ответами в это место памяти и скорби.

Наша боль…

22 марта 1943 года деревня Хатынь была стерта с лица земли. Нагрянувшие каратели согнали в сарай женщин, стариков, детей. Они разделили судьбу своей деревни — были сожжены. Чудом уцелеть удалось единицам. Официально жертвами трагедии признаны 149 человек, из которых 75 детей. Самому младшему, Толе Яскевичу, исполнилось всего 7 недель.

Это бесчеловечное преступление зафиксировали уже через три дня после трагедии. Тогда предали земле останки хатынцев, а над их братской могилой поставили три креста. Досконально изучили последний день жизни деревни в начале 1960-х при создании мемориального комплекса.

Сегодня для белорусов Хатынь — священное место. Не только место памяти и скорби по конкретной деревне. Это немая память обо всех уничтоженных в годы оккупации и невозродившихся сельских населенных пунктах. О миллионах жертв гитлеровцев и их приспешников. Обо всех расстрелянных, заживо сожженных, заморенных голодом и болезнями, забитых до смерти, чьей кровью пропитана белорусская земля. О мужчинах и женщинах, стариках и детях.

В Минске память жертв трагедии в Хатыни почтят минутой молчания. Сегодня ровно в 12:00 в учреждениях образования и организациях города прозвучит метроном. Присоединиться к минуте молчания может каждый.

…и память

Мемориальный комплекс «Хатынь» был открыт 5 июля 1969 года. Он состоял из двух частей. Первая — памятник сожженной деревне. Авторы проекта повторили планировку Хатыни. Улицы выложили из серых железобетонных плит. На месте каждого из 26 уничтоженных пламенем домов — символический первый венец сруба, печная труба, увенчанная колоколом, и мемориальная плита, на которой увековечены имена тех, кто жил там до 22 марта 1943 года. И навеки открытая калитка. Это все, что оставалось от дома после огня.

Символические четыре колодца и черная крыша сарая на месте сожжения хатынцев. Рядом с ней — скульптура «Непокоренный человек». Его прообразом стал выживший Иосиф Каминский.

Над братской могилой установлен Венец Памяти. На нем высечен наказ всем живым:

«Люди добрые, помните:

Любили мы жизнь, и Родину нашу, и вас, дорогие. Мы сгорели живыми в огне. Наша просьба ко всем: пусть скорбь и печаль обернутся в мужество ваше и силу, чтобы смогли вы утвердить навечно мир и покой на земле.

Чтобы отныне нигде и никогда в вихре пожаров жизнь не умирала!»

Вторая часть мемориального комплекса — «Кладбище невозрожденных деревень». Здесь в 185 символических могилах покоится земля из таких же «хатыней» со всей Беларуси. 186-я — сама Хатынь. «Деревья жизни» — в память о сожженных 433 белорусских деревнях, отстроенных после войны. На «Стене памяти» увековечены 260 лагерей смерти и мест массового уничтожения людей на территории Беларуси. В память о погибших горит Вечный огонь. Его привезли в день открытия мемориального комплекса с площади Победы в Минске.

***

К 80-й годовщине трагедии мемориальный комплекс «Хатынь» обновили. Скульптуры очистили, изменили подсветку и отремонтировали пешеходные дорожки. Появились и новые объекты. Один из них — уникальный музей, состоящий из шести экспозиционных залов.

Первый зал посвящен войнам с X по XXI век. Достаточно взглянуть на «Расстрельную стену», чтобы понять: нет такого столетия, когда бы по белорусской земле не прокатилась жестокая война. В войнах середины XVII века погиб каждый второй житель белорусских земель, в начале XVIII столетия по ним прокатилась Северная война (1700-1721). Затем были наполеоновское нашествие 1812 года, Первая и Вторая мировые войны.

В этом зале берет свое начало «кровавый ручей», соединяющий единой нитью все вооруженные конфликты. На его дне — артефакты: спрятанные денежные скарбы, за которыми некому вернуться, сломанные предметы быта, оружие, пули и гильзы, детские игрушки, фотографии… На стенах висят бесцветные — обескровленные — рушники.

В центре зала установлены символические жернова истории. Выбитые на них слова первопечатника Скорины говорят, что белорусский народ выстоял и встал на ноги после всех лихолетий.

Здесь, посреди кровавого хаоса, находится «колыбель истории Хатыни». В деревянной колыбельке застыл макет деревни. Такой, какой она была до 22 марта 1943-го. Над ней на стене находится икона Божией Матери, именуемая «Знамение», — заступница Логойского района.

Входя во второй зал, сразу попадаешь в подъезд дома в Минске. Город еще не оправился от налетов фашистской авиации. Видно, что минчане в спешке бежали из своих квартир. На полу разбросаны битая посуда, фотографии, книги. Из радиоточки звучит голос Левитана — он сообщает о начале войны. Современные технологии заставляют ощутить себя в эпицентре событий: вдруг за окном взрывается соседний дом, звенит телефон, а в зеркале оживают воспоминания.

— Здесь каждый увидит свой родной город в руинах, — говорит научный сотрудник мемориального комплекса «Хатынь» Екатерина Зиброва. — Диорама сделана художниками по историческим фото первых дней войны из Бреста, Гродно, Минска, Могилева и т. д. Это абстрактное изображение пылающего белорусского города, уничтоженной деревни.

Третий зал посвящен преступлениям нацистов и их пособников. Зритель видит фотографии мест массовых казней, концлагерей, гетто, может самостоятельно почитать о крупнейших из них.

— В центре зала на казнь идет девушка, — продолжает Екатерина Зиброва. — За основу взята подлинная история борисовской подпольщицы Кимы Кламбоцкой. Ее арестовали во время установки мины, пытали, а затем прилюдно повесили на городской базарной площади. Это не просто скульптура, собирательный образ белорусской патриотки, идущей на эшафот. Это живой образ, нашедший отклик в сердцах посетителей. Об этом четко говорит появившееся народное имя — «Призрак». Как и реконструированный мемориал «Красный Берег» посетители стали именовать не иначе как Детская Хатынь.

Четвертый и пятый залы построены на контрасте. Апофеозом преступлений нацистов стало сожжение целых деревень вместе с их жителями. В музее посетители попадают в объятый пламенем сарай, откуда нет выхода. По стенам пляшут цифровые языки пламени, в воздухе ощущается запах гари. Художники в оформлении четвертого зала использовали натуральное опаленное дерево.

А пятый зал — просторный и светлый. Под ногами ветер колышет налитые золотом колоски пшеницы на поле. Это пространство памяти. Три арки говорят, что убит каждый третий… стены гладкие и не белые. Достаточно подойти ближе, чтобы увидеть, как проступают названия уничтоженных деревень. Под небом-потолком — замолчавший навеки колокол. Это прообраз всех колоколов Хатыни.

— Музей — живой организм, — говорит Екатерина Зиброва. — Он не статичен, как мемориальный комплекс. Например, на дверях сарая изображены стилизованная карта Беларуси и 216 точек, символизирующих деревни, разделившие судьбу Хатыни. Это новая скорбная цифра сожженных с жителями деревень, установленная в ходе расследования уголовного дела. Мы можем добавить другие факты в текстовые материалы или выведенные на экраны, запустить новую кинохронику, дополнить экспозицию артефактами и эффектами. Современные технологии понятны не только молодежи, но и среднему поколению. Они позволяют сделать посещение залов музея еще ярче. Ведь наша главная задача — подготовить посетителей эмоционально. Еще в начале XX века стало понятно, что это необходимость. В советское время люди приезжали подготовленными и могли сразу идти на мемориал. Новое поколение посетителей порой даже не знало о трагедии, они приезжали просто осмотреть указанное в справочнике туристическое место. Поэтому в 2000-е появился небольшой музей.

Шестой зал выступает как архив. В нем собраны свидетельства о преступлениях нацистов на белорусской земле, исторические исследования. Именно здесь можно услышать из первых уст правду о том, что в действительности творили оккупанты и их прислужники в 1941–1944 годах.

Палачи

История хатынской трагедии, произошедшей 22 марта 1943 года, восстановлена практически по минутам. Известны и те, кто ее уничтожил. Карательную операцию провел 118-й батальон охранной полиции, сформированный в июне 1942 года в Киеве из украинских националистов, набранных из числа военнопленных. Формально им руководил 56-летний немец Эрих Кернер, а фактически — садист, верный исполнитель приказов оккупантов Григорий Васюра. В ноябре-декабре 1986-го в Минске судили этого предателя. Было доказано, что Васюра лично уничтожил более 360 стариков, женщин и детей. Его приговорили к высшей мере наказания — расстрелу. В 1987-м справедливый приговор приведен в исполнение.

18 марта 2024 года Верховный Суд признал Владимира Катрюка, одного из палачей Хатыни, нашедшего убежище после войны в Канаде, виновным в совершении геноцида. В отношении него вынесен обвинительный приговор без назначения наказания. Катрюк умер в 2015 году.

Информация предоставлена агентством «Минск-Новости»